К дискуссии о теории спортивной тренировки (А. Медведев)

Когда запев дискуссии фальшивит. Я вынужден начать с напоминания почти тривиального, за что прошу у читателей извинения. Хорошо известно, что дискуссия лишь тогда способствует продвижению к истине, когда в ходе ее соблюдаются вполне определенные нормы. Первостепенную роль при этом играют нормы логики и научной этики. Они обязывают, кроме прочего, четко очерчивать предмет обсуждения, не допускать его подмены в процессе дебатов, оперировать не только и не столько мнениями, сколько доказательными фактами, не делать ставки на сомнительные аргументы и чураться тенденциозности в выборе их.

К сожалению, эти условия плодотворности дискуссий не всегда соблюдаются на страницах нашего научно-теоретического журнала. В частности, явными нарушениями их вот уже не в первый раз на протяжении сравнительно небольшого срока грешат выступления в журнале, использованные в качестве своего рода "запева" дискуссий по проблемам теории спортивной тренировки [2, 3]. В двух последних дискуссиях авторство этих выступлений принадлежит Ю. Верхошанскому. Едва ли редакция поступила мудро, предоставив ему возможность два раза выполнить один и тот же "запев", поскольку уже в первом исполнении обнаружились фальшивые ноты: было показано, что упомянутый автор в определенной ситуации склонен неаккуратно обращаться с фактами, вплоть до подмены их и прибегать к явно неблаговидным приемам полемики [см. об этом 12,16,30]. Во многом в силу этого уровень выступления, открывшего последнюю дискуссию, оказался опущенным до неприличного. Приглашение к дискуссии, сделанное на таком фоне, не пробуждает желания принять его. Лишь профессиональный долг не позволяет вообще пренебречь участием в ней.

Открывая последнюю дискуссию, названный ее возбудитель совершает, кроме прочего, двойную подмену предмета обсуждения:

в целевой установке своего выступления, сформулированной вначале, обещает проанализировать "современное состояние "официальной" теории спортивной тренировки", включенной в программу спецвузов (3, стр. 21), фактически же сводит почти все выступление к попытке дискредитировать некоторые труды лишь одного автора, главным образом его учебную книгу, опубликованную более 20 лет назад (как будто бы в ней заключена вся упомянутая теория в современном виде). Причем оппонент искусственно и деформированно вырывает из целостного предмета в основном лишь то, что касается только одной из множества проблем этой теории - проблему периодизации тренировочного процесса (как будто бы лишь на ее решении базируется вся обозначенная теория спортивной тренировки). Разве не ясно, что такой способ анализа может завести куда угодно, но только не в сторону подлинной оценки исходно взятого предмета в целом?!

Не знаю, осознает ли Ю. Верхошанский в полной мере, что когда он создает видимость, будто "официальная" теория спортивной тренировки сводится к результату работы одного лишь автора, то грешит не только фактологически, но и этически. Ведь тем самым он, по сути, проявляет удивляющее неуважение ко многим серьезным специалистам. И более всего к тем, труды которых вошли в содержание этой теории, официально указаны в обязательных учебных программах, многократно отображены в подытоживающих обзорах (см., например, [9,11,19]) и развернуто используются в процессе освоения теории. Не менее удивляет, что наш оппонент вроде бы не замечает (а может, по-настоящему и не знает?), что затрагиваемый им курс теории спортивной тренировки уже достаточно давно (с начала 80-х годов) в модифицированном виде вошел в состав новой, более емкой научно-образовательной дисциплины - общей теории спорта. В ней спортивная тренировка рассматривается в единстве и во взаимообусловленности с другими слагаемыми комплексной системы подготовки спортсмена - системой спортивных соревнований и иными, "вне-тренировочными", факторами оптимизации дееспособности спортсмена. Эта нетрадиционная дисциплина прошла уже первый этап своего становления и в общих контурах освещена в целом ряде публикаций проблемного и учебного характера [см. хотя бы -11, 14,29, 31, 32, 33, 34, 35]. Без серьезного анализа всего этого нельзя претендовать на объективную оценку современного состояния теории спортивной тренировки. Иначе не избежать искаженных суждений, в частности, утверждать, будто она находится в хроническом застое.

Обратимся теперь к негативным высказываниям о концепции периодизации спортивной тренировки, крайне тенденциозно подобранным Ю.Верхошанским и составившим основное содержание его дискуссионного выступления. В интересах объективного сопоставления придется предварительно напомнить, хотя бы кратко, о сути и границах предметной ориентации этой концепции [8]. В качестве ее разработчика свидетельствую, что она задумана и разрабатывалась в расчете на возможное решение всего лишь одной из крупных проблем теории спорта, а именно - проблемы выяснения природы и закономерностей последовательности периодов спортивно-тренировочного процесса в рамках его макроциклов (годичных, полугодичных и подобных). Она, эта концепция, разумеется, не могла претендовать и никогда не претендовала на то, чтобы быть единственной основой (" базой", как почему-то выражается Верхошанский) "официальной" теории спортивной тренировки. Она не претендует даже и на то, чтобы считаться полной концепцией построения тренировки (которая, как хорошо известно специалистам, кроме проблемы периодизации включает и ряд других проблем, в частности проблематику микроструктуры и мезоструктуры тренировочного процесса). Подчеркну также с учетом дискуссионной ситуации, что рассматриваемая концепция, определяя принципиальные тенденции динамики тренировочного процесса, свойственные его различным периодам, не предписывает никаких стандартных его параметров (скажем, унифицированной для любых случаев продолжительности периодов, одинаковых для любых ситуаций конкретных параметров тренировочных и соревновательных нагрузок и т.п.). Ибо, если пойти в этом на жесткую стандартизацию - значит вступить в непримиримое противоречие с живой вариативностью тренировочного процесса.

Обо всем этом недвусмысленно и подробно сказано в многочисленных публикациях (см. прежде всего [8,10,12,20]). Потому-то более чем странными представляются критические пассажи, адресованные будто бы "теории периодизации", а в действительности не касающиеся ее сути и предмета. К примеру, тот же Верхошанский, пытаясь раскритиковать ее, выдумывает, будто ее идея "заключается... в "выстраивании" отдельных частей тренировочного процесса в линейную последовательность", где "главной структурной единицей... является микроцикл'' [3, с. 39]. Что сказать на это?! Разве лишь то, что здесь недобросовестным критиком по недопониманию либо умышленно все перевернуто с ног на голову. В самой же концепции, о которой идет речь, микроциклы вовсе не являются центральным объектом (их основания рассматриваются в другом разделе общей теории построения тренировки, посвященном ее микроструктуре). Другое дело, что при характеристике особенностей построения тренировки в различные периоды большого цикла говорится о влиянии действующих тут магистральных тенденций на структуру средних и малых циклов, последовательность же их определяется не отдельно взятыми микроциклами, а общими закономерностями развертывания тренировочного процесса в макроциклах. Неужели критик, столь рьяно претендующий на новое слово в теории, не смог разобраться в этом?!

Впрочем, казусы его выступления далеко не исчерпываются указанным. Не считая нужным слишком долго задерживаться на этом, отмечу еще лишь некоторые из множества допускаемых им, мягко говоря, огрехов. С настойчивостью, достойной лучшего применения, наш оппонент тенденциозно подбирает, в основном из небольших журнальных статей, мнения, будто бы подкрепляющие его негативные высказывания в адрес тревожащей его концепции. Сами по себе эти мнения вызывают неоднозначное отношение, но и в совокупности своей, как свидетельствует внимательное ознакомление с ними, они не содержат сколько-нибудь достаточно доказательных развернутых объективно-фактических материалов, без которых мнения остаются не более чем мнениями.

Какие именно фактологические материалы здесь нужны? Прежде всего те, которые объективно отображают действительно существующие варианты динамики тренировочного процесса в единстве с динамикой его результативности в масштабе больших тренировочных циклов. Иначе говоря, - те, которые реально воспроизводят не какие-либо отдельные кратковременные фрагменты тренировочного процесса, а его долговременную динамику, в которой только и могут проявиться закономерности его периодизации. Получить необходимые для этого факты очень трудно (скажем, чтобы точно зафиксировали проанализировать всего один случай годичной динамики спортивно-тренировочного процесса и его кумулятивной результативности, требуется не менее чем год повседневного труда). Не случайно такими фактами до сих пор чрезвычайно редко оперируют в разговоре о периодизации тренировки. Но без них они неизбежно приобретают чисто умозрительный и во многом предположительный характер, не гарантирующий достоверных суждений.

Даже в тех случаях, когда замечают отдельные действительные явления спортивной практики, предположительно влияющие на периодизацию тренировки, но осмысливают их в отрыве от целостного восприятия оптимальной динамики тренировочного процесса в крупных его масштабах, мнения о его периодизации бывают, по сути, ошибочными. Приведу для иллюстрации пример. По мере того как в большинстве видов спорта спортивный календарь для высококвалифицированных спортсменов насыщался многочисленными соревнованиями, складывалась ситуация, усложняющая построение тренировки в различные ее периоды. При этом тот факт, что ряд календарных соревнований нередко планируют на время, сравнительно недалеко отстоящее от начала больших циклов тренировки, был воспринят частью специалистов как сигнал к сокращению продолжительности подготовительного периода таких циклов (как раз такая позиция использована в выступлении нашего оппонента). Принципиально иную позицию занимают специалисты, обоснованно считающие, что сам по себе факт расширения календаря соревнований однозначно не предопределяет оптимальных границ подготовительного периода. В особой мере это справедливо тогда, когда необходимо обеспечить полноценную подготовку к соревнованиям высшего ранга. Она отнюдь не исключает и самой широкой соревновательной практики, если таковая организуется без ущерба для тренировочной работы, увеличивающей достиженческие возможности спортсменов. Одно из основных условий здесь - продолжение такой работы, типичной для подготовительного периода тренировки, несмотря на начавшуюся первую серию (или начальные серии) соревнований. Это значит, что в указанной части соревновательная практика уместна постольку, поскольку здесь ей придается, по сути, подготовительный характер. То есть здесь она используется в указанной ситуации в качестве одного из средств подготовки к особо значимым соревнованиям (каковыми для ведущих спортсменов являются прежде всего мировые чемпионаты и олимпийские игры).

Преимущества такого подхода к построению сбалансированной системы тренировки и соревнований, обеспечивающей высокие темпы прироста спортивных достижений, мы считаем доказанными. В частности, это с блеском продемонстрировал на материале спортивной деятельности выдающихся хоккеистов великий тренер А.В. Тарасов, сотрудничество и дружба с которым связывала нас многие годы. Именно он да классический образец того, как в условиях предельно насыщенного календаря соревнований, типичного для игровых видов спорта высшего уровня, последовательно и строго выдерживать курс на полноценную подготовку спортсменов к ответственным состязаниям, не допуская искажения ее необходимых параметров под влиянием привходящих ситуаций. В этом он опирался как на свой богатейший тренерский опыт, так и на долговременные исследования, выполненные совместно с комплексной научной группой. В ходе их впервые в игровых видах спорта были инструментально установлены параметры воздействия всех основных средств общей и специальной подготовки, прослежена динамика тренировочных эффектов в различные периоды тренировки, намечены рациональные соотношения в них подготовительной работы и соревновательной деятельности [18].

Вообще говоря, концепция периодизации спортивно-тренировочного процесса давно предусмотрела варианты построения тренировки в больших ее циклах, связанные с расширением соревновательной практики. Предпосылкой к этому стало своевременное выявление тенденции к возрастанию числа и частоты состязаний у ряда сильнейших спортсменов, что было обнаружено уже в 70-е годы и затем подтверждено с помощью нескольких сот авторитетных экспертов из различных стран мира [7]. Выявленные уже тогда максимальные параметры числа соревнований и стартов в годичных циклах оказались столь значительными, что большая часть из них не превзойдена и до сих пор, причем у многих современных видных спортсменов нередко наблюдается существенно меньший объем соревновательной деятельности. Поэтому мнение, высказываемое кое-кем [3,42 и др.] о том, что якобы в концепции периодизации тренировки не принимается во внимание факт расширения соревновательной практики, совершенно не соответствует действительности. Такие мнения проистекают либо из незнания того, на какую фактологическую основу опирается данная концепция, либо из каких-то иных недоразумений, либо из неблаговидных личностных устремлений.

Путем подбора мнений подобного происхождения автор статьи, открывающей дискуссию, пытается создать впечатление, будто, как он выражается, "часы концепции периодизации спортивной тренировки остановились" (в том смысле, будто истекло время популярности этой концепции в широких кругах отечественных и зарубежных специалистов). При этом он, "естественно" (естественно, если принять сугубо тенденциозную направленность его статьи), закрывает глаза на те очевидные факты, которые свидетельствуют, что, напротив, "часы продолжают неплохо идти". Надеюсь, беспристрастно настроенный читатель не обвинит меня в нескромности, если по обстоятельствам дискуссии вынужденно отмечу вот какие факты. Запрос на публикации, содержащие концептуальные положения теории периодизации спортивной тренировки (в монографическом виде или в составе общей теории спортивной тренировки), не иссякают до сих пор ни у нас в стране, ни за рубежом. Они восприняты уже в переводах в нескольких десятках стран мира, и число переводов продолжает увеличиваться в настоящее время [8,10]. Скажу также, что основные положения этой концепции позитивно отображены теперь уже во многих крупных обобщающих работах, в том числе и удостоенных высшей квалификационной аттестации по теории и методике тренировки [4,5,15,21,22,26,28, 33,35,38,39,40,45 и мн. др.], и получили общепринятое терминологическое отображение в профессиональной лексике (см., напр., специализированные словари [36, 41, 43]). Не буду лукавить: меня вовсе не оставило равнодушным и то, что кворум весьма авторитетных специалистов, собранных солидным журналом "Тректехник" для оценки работ, внесших за четверть века особенно существенный вклад в развитие теории и практики спортивной тренировки, назвал в их числе концепцию, связываемую с моим именем [44]. Тем не менее искренне считаю и это мнение - не главным аргументом в ее пользу.

Мы (не только я, разумеется, но и единомышленники) отнюдь не абсолютизируем ни результаты разработки каких-либо частей теории спортивной тренировки, ни ее современное состояние в целом. Ясно, что в ней наряду с относительно успешно решенными проблемами есть немало проблем, слабо решенных и находящихся в самой начальной стадии решения. Главное назначение дискуссий состоит более всего в том, чтобы наметить, хотя бы пунктирно, пути и способы решения насущных проблем. Вот этого-то - конструктивности начисто лишено рассматриваемое дискуссионное выступление Ю.Верхошанского. Всю площадь в его объемном тексте заняла развязная, с позволения сказать, критика в один адрес. В ней в изобилии применяются явно недоброкачественные приемы, вплоть до выдумывания лже цитат , будто бы взятых из ссылочных источников, и других фальсификаций (на это уже частично указывали в своих откликах другие участники дискуссии). Говорить об этом неприятно (тем более что автор обсуждаемого выступления в прошлом был членом нашего творческого коллектива), но приходится, ибо иначе любой беспредел сможет войти в дискуссионный оборот.

О некоторых путях и условиях дальнейшей разработки теории спортивной тренировки. Разработчиков теоретических представлений о спортивной тренировке в принципе объединяет стремление внести в сложившиеся представления нечто новое. Разъединяют же нередко индивидуальные особенности предпочтений в выборе конкретных направлений и способов изыскания нового. Дискуссионные расхождения по этому поводу в нынешнее время заметно обострились. Одна из причин этого проистекает, по всей вероятности, из явного, подчас гипертрофированного оживления плюрализма в общественном сознании. Вместе с тем произошло резкое ухудшение условий развертывания исследовательской работы, особенно той, которая может дать радикальный прирост объективного фактологического материала в наших отечественных специализированных научно-исследовательских и научно-образовательных учреждениях. С другой стороны, быстро нарастает масса разнородной информации в зарубежных публикациях, так или иначе затрагивающих проблематику спортивной тренировки и нередко порождающей спорные суждения. При всем этом в принципе не исключается, конечно, возможность консолидации усилий специалистов в решении коренных проблем развития самой теории спортивной тренировки.

В последние годы усилилось внимание к использованию в ней методологии и технологии теоретического моделирования. Значимость современных способов научного моделирования для построения развитого теоретического знания в общем известна и сомнений не вызывает. Возникают, однако, дискуссионные аспекты в приложении некоторых из тех вариантов теоретического моделирования, которые довольно активно опробируются в последнее время в сфере теории тренировки. Мне уже пришлось писать об этом [ 13], но, думаю, будет нелишним еще раз обратить внимание на крайности "методологического алгоритма", пропагандируемого одним из наиболее увлеченных энтузиастов моделирования тренировки - В.Н. Селуяновым [24,25].

Он и согласные с ним при построении теоретических моделей тренировочного процесса исходят из того, что теория не возникает на основе практики. Поэтому в исходном пункте моделирования тренировки пренебрегают факгологией, отображающей натуральную тренировочную практику, ищут "эмпирический базис" вне ее и полагают, что находят его в книжной биологической информации. Что же создается в результате такого подхода к моделированию тренировки :

модель самого тренировочного процесса либо модель чего-то иного, далеко не вполне или вовсе не тождественного ему? Думаю, специалистам, исследовавшим тренировку и имеющим практический опыт ее построения, ответ ясен. Не случайно и В. Селуянов, иллюстрируя свой подход к моделированию, переводит разговор на создание моделей "...имитирующих срочную и долговременную адаптацию в клетках организма" [25, с.47]. Видимо, и у него пробуждается сомнение, что такого рода "клеточная" модель может быть с достаточным основанием воспринята в качестве модели самого целостного многогранного и "многоуровнего" тренировочного процесса.

По нашему убеждению, даже в сильно упрощенной модели именно этого, а не иного процесса необходимо как минимум отобразить:

А. Систему воздействий на тренирующегося (в том числе - воздействий тренера, воздействий, производимых деятельностью самого тренирующегося, а по возможности и воздействий, опосредованных средовыми условиями тренировки).

Б. Системный "отклик" на эти воздействия, выраженный в динамике эффекта тренировки (как минимум по показателям динамики интегративного эффекта, а лучше и по показателям динамики парциальных эффектов, проявляющихся в обусловленных тренировкой функциональных и морфофункциональных изменениях в различных органах и системах организма).

В. Закономерные связи, зависимости и отношения между "А" и "Б", взятые в их ближнем и долговременном выражении.

Если не ввести в модель хотя бы один из названных "блоков" или представить их в слишком урезан-ном виде, - адекватной модели тренировочного процесса не получится. Можно, конечно, и в таком случае сконструировать модели, отображающие нечто, частично подобное тому, что происходит и в тренировке. Они могут оказаться полезными в качестве некоторых предпосылок к пониманию деталей механизмов, приводимых в действие в тренировочном процессе (это в какой-то мере относится и к селуяновским моделям). Однако это справедливо лишь в пределах тех ограничений, которые накладывают на познавательные возможности таких моделей допускаемые в них отступления от реальной целостной конструкции процесса тренировки.

Справедливости ради стоит сказать, что, видимо, не без влияния предыдущих дискуссий В. Селуянов в последнее время сделал некоторый шаг в сторону понимания ограниченности выбранного им пути построения теории тренировки. Так, в последнем своем выступлении он признает неполную пригодность этого пути для построения теории технической подготовки спортсмена, а для продвижения к теории тактической и психической подготовки вообще не видит даже подходов [25, с. 48]. Тем не менее он продолжает обещать перевести общие знания о тренировке на принципиально новый, подлинно теоретический уровень и претендует на то, что благодаря избранному им пути уже создана в основном теория физической подготовки. Но коль скоро претендент на это не видит даже подходов к полному теоретическому осмыслению других сторон подготовки спортсмена, можно ли в такой ситуации претендовать на создание безупречной теории даже одной из ее сторон - физической подготовки ? Ведь то, что называют " физическая подготовка", лишь весьма условно выделяется из комплексного содержания подготовки спортсмена, все стороны которой практически нераздельны. Это убедительно аргументировано и в давних, и в недавно выполненных исследованиях. Показано наряду с прочим, что эффект физической подготовки спортсмена проявляется в конечном счете в единстве с эффектом других сторон его подготовки (см., например, [6,17,23,27]). Таким образом, признав, что используемый им подход не действует или недостаточно пригоден в теоретическом осмыслении большой части подготовки спортсмена, В. Селуянов тем самым дает основание считать выдвигаемые им представления о другой части этой подготовки не вполне полноценными. Образно говоря, избрав слишком ограниченный подход, он сам себя заводит в тупик. Выход в общем-то есть, но, чтобы увидеть его, надо избавиться от слишком узких шор односторонних предпочтений.

Разработка теории спортивной тренировки на современном этапе, пожалуй, как никогда прежде нуждается в гармоническом комплексировании общенаучных и предметно специализированных методологических подходов, никак не сводимых лишь к расчетному моделированию на узко ограниченной основе. Не менее необходимо резко активизировать расширенное обобщение с комплексным осмыслением многоаспектной информации, существенной для понимания происходящего в спорте. В том числе и особенно информации, которая добывается "на стыке" прежде разделившихся отраслей познания (физики, химии и биологии, физиологии и психологии, био - и социоантропологии, кибернетики как общей теории управления сложными системами и педагогики и т.д.). Это нисколько не противостоит тому, что специфическую фактологию теории спортивной тренировки (ту, что черпается в виде осмысленных фактов из самой предметной сферы данной теории) составляют и будут составлять системно обобщенные объективные данные о самом реальном спортивно-тренировочном процессе. Именно они в натуре информируют о том, что, независимо от любых вариантов истолкования, объективно свойственно самой спортивной тренировке, выражает определяющие черты ее содержания и структуры, характеризует закономерности ее построения, функционирования и развития.

Отсюда естественно вытекает незаменимая роль фактов спортивной практики в разработке ее теории. Многие из них уникальны в том смысле, что наблюдаются только в натуральных явлениях спорта и несут информацию об исключительно высоких проявлениях человеческих возможностей, не наблюдаемых ни в обыденной жизни, ни в искусственных экспериментах. Не случайно такие факты привлекают возрастающее внимание не только специалистов по спорту, но и представителей биологических и других отраслей познания человека. Вспомним, в частности, крылатое утверждение мудрого физиолога А. Хилла, который не ради шутки сказал, что наибольшее количество сконцентрированных физиологических данных о человеке содержится не в книгах по физиологии, а в мировых спортивных рекордах.

Увы, совсем по-другому считают некоторые наши претенденты на новое слово в теории спортивной тренировки, слишком прямолинейно верящие, будто "передовая спортивная практика... не является основанием для построения теории" [24, с. 50]. Как уже говорилось, в качестве исходного "эмпирического базиса" для построения теоретических моделей тренировки они предпочитают пользоваться книжной биологической информацией. Весьма вероятные изъяны такого моделирования обусловлены, кроме прочего, тем, что преобладающая масса фактических сведений, приводимых в общебиологической литературе, получена совсем не в тех условиях, какие типичны для долговременной и предельно напряженной спортивной тренировки. Немало таких же сведений и в литературе по биологическим аспектам осмысления спорта. Здесь достаточно и сведений, вызывающих неоднозначные, подчас диаметрально противоположные суждения. К примеру, тот же В. Селуянов при моделировании физической подготовки спортсмена исходит, в частности, из представлений о взаимопревращаемости мышечных волокон некоторого типа (ему якобы даже удалось пронаблюдать, как за сравнительно не очень большой срок доля "гликолитических" мышечных волокон у одного спортсмена уменьшилась более чем на 20%, а доля "окислительных" волокон соответственно возросла [25, с. 49]), несмотря на то что у серьезных специалистов по анализу мышечных структур есть неоднозначные взгляды на саму возможность взаимопревращения мышечных волокон разного типа, соотношение которых жестко обусловлено генетически (см. обзор [37]).

Во избежание кривотолков повторяю, что сказанное никак не отвергает необходимости самого широкого использования биологических данных в теории спорта при условии, понятно, их объективного соответствия его реальностям и в единстве с другими требующимися здесь данными, особенно с теми, которые обобщенно отражают натуральные явления спорта, Что касается надобности учитывать последние в качестве предпосылок построения теоретических моделей спортивной тренировки, то речь не идет, конечно, о буквальном копировании в моделях самой практики. Ясно, что теоретическое моделирование теряет смысл, если оно лишь копирует существующее в оригинале. Но в живой практике действуют и прогрессивные, и противоположные тенденции. Теоретический анализ и прозорливое предвидение призваны выявить прогрессивное и представить его в перспективе. Вот это-то и может придать теоретическому моделированию реальную прикладно - конструктивную силу. Предвижу возражение, связанное с трудностью этого дела. Конечно, в нем не избежать немалых трудностей, но никакие трудности не могут быть оправданием для отступления от крайне важных методологических позиций.

Рамки дискуссионной статьи слишком тесны для полного обзора проблем дальнейшего развития теории спортивной тренировки. Впрочем, о них немало уже сказано и написано. Еще раз обращу здесь внимание лишь на возрастающую сопряженность целостного осмысления спортивной тренировки в настоящее время с происходящим созреванием общей теории спорта. Сквозь интегрирующую призму этой новой, широко обобщающей научно-образовательной дисциплины виднее просматриваются пути решения крупных проблем, касающихся оптимизации спортивной практики, в том числе и спортивной тренировки. Одна из них - проблема углубленного уяснения закономерностей системного взаимодействия спортивной тренировки, соревновательной практики и других факторов реализации и увеличения достиженческих возможностей спортсмена (включая и такие, как специализированный применительно к спортивной деятельности общий режим жизни спортсмена, внешнесредовые, диетологические и фармакологические факторы и т.д.). Эти многообразные факторы, входящие в систему подготовки спортсмена, в отдельности, избирательно в той или иной мере исследованы и осмыслены, но предстоит сверх того выяснить и в полной мере использовать связи и "механизмы" их оптимального взаимодействия в составе единого целого - в системе спортивной подготовки.

С позиций общей теории спорта четче обозначились подступы к разработке и такой проблематики, как целесообразное развертывание многолетней спортивной деятельности (тренировочной, соревновательной, восстановительной) в ее зависимости от главных жизненных ориентации спортсмена, его индивидуальной одаренности, возраста, пола, спортивного стажа и других факторов и условий, существенно влияющих на перспективы спортивного совершенствования. Актуальность этой проблемы обостряется наряду с другими причинами усиливающейся дифференциацией социальной практики культивирования спорта с выделением в ней совсем не однозначных направлений, разделов и подразделов. Так, в сфере общедоступного или ординарного спорта (который при известных условиях бывает массовым) все заметней выявляются особенности общеобразовательного ("школьного") спорта, физкультурно-кондиционного и оздоровительно-рекреативного спорта взрослого населения, а также другие модификации не элитного спорта, элитный же спорт высших достижений со все обостряющимися проблемами дифференцируется на подлинно супердостиженческий спорт (профессионализированный, но, по сути своей, не подвластный коммерции), коммерческо-зрелищный спорт (являющийся одной из разновидностей зрелищного бизнеса) и как бы промежуточные формы. Чтобы глубинно понять движущие силы и следствия усиливающейся дифференциации спорта, а главное - механизм социального управления ею для оптимального развертывания спортивной деятельности различных контингентов спортсменов в настоящем и в будущем, требуется наряду с прочим с нарастающими усилиями и проникновенностью раскрывать коренные закономерности развития спорта в обществе.

В методологии решения проблем такого рода доминирующую роль играют не частно предметные методы (хотя они тут тоже, конечно, нужны), а общенаучный интегративный подход. Поскольку ни один частно предметный метод, взятый в отдельности, каким бы изощренным он ни был сам по себе, принципиально не позволяет целостно решить проблему, далеко выходящую за пределы профилирования данного метода. Подобно тому, как взгляд из колодца, каким бы он (и взгляд и колодец) ни был - глубоким или не очень, объективно не способен охватить весь небосвод.